Воротынские — княжеский род.

Воротынские — древний угасший русский княжеский род. Род Воротынских относится к ветви князей Черниговских (от черниговского князя Михаила Всеволодовича (ум. в 1246) и ведет начало от третьего его сына – Семена. Правнук его, Федор, женатый на внучке Ольгерда, в середине XV века получил в удел город Воротынск, давший фамилию роду.

Потомки его в конце XV и начале XVI в. перешли из литовского подданства в русское.

Иван Михайлович Воротынский

Из потомков Федора особенно выдвинулся Иван Михайлович Воротынский, который первым из «верховских князей» перешел на русскую службу. Он, «победоносный воевода», участвовал в XVI веке (в 1500 г.) в войнах против Литвы и татар. В 1508 году он отразил крымских татар, явившихся на Украину, и преследовал их до реки Рыбницы. В 1512—1513 годах Иван Михайлович участвовал в осаде города Смоленска, и в 1517 году отразил крымцев, неожиданно появившихся возле города Тулы. Правда, в 1521 году он попал в опалу, обвиненный в государственной измене (его обвинили в том, что, оскорбленный Бельским, он даже не выступил ему на помощь во время нападения хана крымского Махмет-Гирея и смог освободиться от обвинений только в феврале 1525 года., когда дал клятвенную грамоту, за ручательством духовенства, заслужить свою вину и не иметь никаких сношений с Литвой.. В период правления Елены Глинской, когда стало известно о бегстве к королю Сигизмунду князя С.Ф. Бельского и окольничего Ляцкого, Воротынского внезапно схватили как «соумышленника» беглецов и без всякого суда и следствия (без причины обвинен, схвачен и сослан на Белоозеро (1534); здесь он и умер в заточении.

Владимир Иванович Воротынский

Сын Ивана Воротынского, Владимир Иванович — Князь Владимир Иванович Воротынский (ум. в 1553),, участвовал в казанском походе и окончательном взятии Казани. Во время болезни царя Ивана IV он принадлежал к числу сторонников царевича Дмитрия и не побоялся вступить в спор с князем Владимиром Андреевичем Старицким, приглашая его принести присягу Дмитрию. Умер в том же 1553 году. В целом для рода XVI век был жестоким и трагичным, так как многие Воротынские пострадали от репрессий Ивана Грозного.

МИХАИЛ ИВАНОВИЧ ВОРОТЫНСКИЙ

Михаил Иванович, удельный князь Воротынский, князь, боярин, русский воевода ,годы правления: 1534 – 1573, сыновья: Иван, Дмитрий дочь: Агриппина,

Князь Михаил Иванович Воротынский (ок. 1510—12 июня 157 3), брат предыдущего.

Из представителей рода Воротынских наиболее известным в русской истории был Михаил Иванович, судьба которого сложилась весьма тяжело и несправедливо. Он был одним из последних удельных князей, а Андрей Курбский характеризовал его словами: «Муж крепкий и мужественный, в полкоустроениях зело искусный».

В первой половине XVI века основные военные усилия Российского государства были перенесены на юг и юго-восток, где участились набеги крымских и казанских татар. Самым опасным противником России того времени стало Крымское ханство, которое не поддавалось ни военному, ни дипломатическому воздействию. Крымский хан, являвшийся вассалом турецкого султана, проводил враждебную России политику, и война с Крымом неизбежно вела к войне с могущественной Османской империей. Перед Россией встала насущная задача укрепления собственной южной границы, для чего требовалось приложить невероятные усилия, средства и человеческие ресурсы. Но, как гласит пословица: «Глаза боятся, а руки делают». Постепенно различные пограничные укрепления соединялись в единый оборонительный комплекс – «засечную черту», состоящую из укрепленных городов, лесных и водных преград, фортификационных сооружений, прикрывавших большие дороги и открытые пространства от вторжений крымской конницы.

Но одними оборонительными сооружениями вопрос защиты границ не решается. Требовался еще и умелый маневр наличными силами, и полководческое искусство воевод, способных противостоять сильному, хитрому и коварному врагу. Пограничные воеводы были опытными и искусными полководцами, а Михаил Иванович Воротынский, составитель первого русского устава сторожевой службы, был среди них первым.

Военная карьера Михаила Воротынского началась поздно. Попав вместе с другими Воротынскими «в опалу», Михаил, как и его братья, несколько лет провел в темнице. Но в 1543 году он уже служит воеводой пограничного города Белева. В 1544 году Михаил Воротынский упоминается в качестве воеводы Большого полка и наместника в Калуге, но участия в боевых действиях не принимает. Набег крымских татар на Рязань был отражен местными воеводами без помощи больших полков.

В середине 40-х годов воеводу Михаила Воротынского переводят на «Казанскую краину», куда переносится центр тяжести борьбы с татарами. В 1545 году воевода Михаил Воротынский стоял в Васильсурске, построенном в 1522 году в устье реки Суры.

В 1547 году он был воеводой полка Правой руки в войске, ходившем на Казань. В 1549 году, являясь воеводой Левой руки, стоял в Ярославле. В следующем году он служил наместником в Костроме, но уже в июле срочно был отозван в Коломну и пошел с другими воеводами к Рязани стеречь крымцев.

Участвовал в разных походах против крымских татар и шведов, а в 1551 г., когда Иван IV выступил против Казани, находился в передовом полку и первый занял Арскую башню. В 1552 г. Воротынский был пожалован боярином с званием государева слуги.

«Приговор» 1552 года о казанском походе сообщает, что «в Большом полку воеводы боярин князь Иван Федорович Мстиславский да слуга князь Михаил Иванович Воротынский», и это свидетельствует о том, что Михаил Воротынский занимает второе место в военной иерархии Российского государства.

Местом сбора войск, принимавших участие в походе на Казань, была назначена Коломна, откуда можно было как идти на Казань, так и быстро перебросить полки на юг, на «крымскую краину». На Казань было решено идти, лишь получив достоверные сведения о намерениях крымского хана.

22 июня 1552 года воеводы получили известие о нападении крымцев на Тулу. Гарнизон города пока отбивал все приступы. На помощь поспешили воеводы с быстрыми конными ратями. Крымский хан Девлет-Гирей принял их за передовые отряды всего русского войска и бежал, бросив обозы. В отражении набега Девлет-Гирея участвовал и Михаил Воротынский. Более того, в полках, отгонявших крымцев, не было воевод старше его чином. Скорее всего, именно он и возглавлял посланные к Туле полки.

А в июле из Тулы в Коломну пришли вести, что хан «пошел невозвратным путем», то есть не собирался попытать счастья еще раз. Теперь можно было начинать Казанский поход.

В начале июля русское войско по двум маршрутам – через Владимир и Муром и через Рязань и Мещеру – двинулось к Свияжску, находившемуся в двадцати пяти километрах от Казани Получив здесь заранее заготовленные боеприпасы, продовольствие и пушки, войска начали переправу через Волгу. За два дня на судах и плотах были перевезены многие десятки тысяч воинов, тяжелые пушки, ядра и порох.

19 августа началась осада Казани. Русское войско осадило город со всех сторон. На Арском поле разбили лагерь Большой и Передовой полки. Левее, за речкой Булак, стоял Царский полк, в котором находилась ставка Ивана Грозного.

Для успешной осады города было необходимо установить как можно ближе к его стенам туры и бревенчатые палисады, под прикрытием которых могли вести огонь пушки. Против Арских и Царевых ворот установкой туров руководил «большой воевода» Михаил Воротынский. Казанцы не раз совершали вылазки, чтобы помешать проведению осадных работ. Во время одной из таких вылазок, ночью, разгорелся жестокий бой. Михаил Воротынский сражался в первых рядах и получил несколько ран. Казанцев все же удалось сбросить обратно в ров, туры не пострадали.

29 августа установленные за турами пушки начали обстреливать Казань «стенобитным боем и верхними пушками огненными». Непрерывно велись подкопы под стены и башни. Удалось обнаружить и взорвать подземный ход, по которому казанцы ходили за водой. Еще раньше перегородили плотиной и отвели от города речку Казанку. На Арском поле была выстроена деревянная башня высотой 13 метров. Установив на ней пушки, башню подкатили к стене между Арским и Царевыми воротами.

30 сентября был предпринят первый штурм Казани. Против Арских ворот взорвали подкоп. Воевода Михаил Воротынский повел воинов Большого полка на приступ. Была захвачена Арская башня, передовые отряды завязали бои на улицах города. Михаил Воротынский слал гонцов к царю, прося помощи и настаивая на общем штурме. Но другие воеводы оказались не готовыми к приступу, из города пришлось уйти. Тем не менее Арская башня осталась в руках ратников Большого полка.

Весь день 1 октября по городу били «большие пушки». Со всех сторон ратники несли к стенам города хворост и землю, заваливая рвы. Были закончены подкопы под Ногайские ворота и под стену неподалеку от Арских ворот.

В ночь с 1 на 2 октября Воротынскому стало известно, что казанцы прознали о подкопах. Промедление грозило срывом всего плана. Воевода сумел убедить царя начать общий штурм раньше намеченного срока.

Сигналом к штурму послужил взрыв подкопов. Через проломы ратники Большого полка воеводы Михаила Воротынского ворвались в город. Преодолеть стены смогли и воины Передового полка. Другие штурмовые колонны успеха не добились, но отвлекли внимание осажденных. Ратники Михаила Воротынского уже сражались на улицах, когда противник смог подтянуть подкрепление против Большого полка. Казанцы смогли потеснить русских воинов, но в город уже вошла половина Царского полка – Иван Грозный откликнулся на просьбу о помощи и поддержал одного из лучших своих воевод.

Особенно упорно казанцы обороняли мечеть и ханский дворец. Но постепенно сопротивление ослабевало. После того как «царь» Едигер был взят в плен, 6-тысячный отряд казанцев попытался вырваться из города, спустившись со стены к речке Казанке, но был встречен с противоположного берега пушечным огнем. Вскоре почти всех уцелевших защитников города пленили. Царь Иван Грозный в окружении своих воевод торжественно въехал в город.

После взятия Казани Михаил Иванович Воротынский был включен в состав «ближней думы» царя, но по-прежнему оставался воеводой. В 1553 году Михаил Воротынский вместе с князем Иваном Шуйским возглавлял Большой полк в Коломне. В 1554 году он стоял во главе русского гарнизона Свияжска. Весной 1556 года Михаил Воротынский уже на «крымской краине», встав во главе Большого полка в Коломне, летом – с Большим полком «на устье Протвы», а осенью – в Передовом полку в Калуге. Во время похода в 1557 году в Коломну для отражения возможного набега крымцев Михаил Воротынский был «дворцовым воеводой» при царе.

В 1558 году началась Ливонская война, но Михаил Воротынский, хорошо себя зарекомендовавший в боях с татарами, был оставлен на «крымской краине». В июне бежавший из Крыма пленник сообщил о готовящемся походе крымского хана. В Калугу были выдвинуты войска, и первым воеводой Большого полка стал Михаил Воротынский. Им же он остается и в следующем году. В 1560 году Воротынский записан воеводой в Туле, затем возвращен в пограничный Одоев, но вскоре вновь вызван в Тулу. В 1562 году, когда крымский хан Девлет-Гирей с 15-тысячной ордой сжег посады Мценска, нападал на Одоев, Новосиль, Белев и другие окраинные города, лишь умелые действия пограничных воевод, главным из которых фактически являлся Михаил Воротынский, позволили отогнать хана.

Напомним, что в тот период Россия воевала «на два фронта». Ливонская война затягивалась, а крымский хан Девлет-Гирей за 25 лет войны предпринял не менее 12 больших походов, не говоря уже о несчитаных мелких нападениях. Южную границу России постоянно заслоняли десятки воевод с войсками, но на самом опасном участке оказывался воевода Михаил Воротынский.

В 1561 г. Иван Грозный отнял у него имение и самого сослал на Белоозеро.

После 1562 года имя Михаила Воротынского неожиданно исчезает из разрядных книг. Причиной тому была опала, связанная с изменой князей Вишневецкого и Вельского. Князья Воротынские были отозваны с южной границы и заключены под стражу, имения их конфискованы. Александра Воротынского сослали в заволжский город Галич, а Михаила с семьей – в Белоозеро.

Несмотря на опалу, Михаил Воротынский содержался в ссылке в довольно хороших условиях. Ежегодно он получал от казны около ста рублей, что составляло по тем временам довольно значительную сумму. В 1565 году только в счет «недодачи» за предыдущий год ему поставили три ведра рейнского вина, двести лимонов, несколько пудов изюма, тридцать аршин «бурской» тафты и другое добро.

Только в 1565 г., за поручительством знатнейших бояр, царь возвратил его ко двору, в думу, и сделал наместником казанским. Михаил Воротынский вернулся из ссылки и был назначен воеводой Большого полка. Ему возвратили Одоевский удел.

Перед Земским собором 1566 года Воротынский вместе с князьями Мстиславским и Вельским руководил Боярской думой.

В 1567 и 1568 годах Михаил Воротынский, будучи воеводой полка Правой руки, стоял со своей ратью в Серпухове. Летом 1568 года князь получил под свое начало Большой полк, вновь возглавив оборону южной границы.

В 1569 году 17-тысячная турецкая армия при ста тяжелых пушках с 40-тысячным войском крымцев и ногайцев подошла к Астрахани. Но защитники города отбили все приступы. Туркам пришлось отступить.

На следующий год 50-тысячная крымская орда подступала к Рязани и Кашире. С большим трудом ее отогнали, причем отбили полон. Михаил Воротынский в этот год находился сначала в Серпухове, потом в Коломне и снова в Серпухове.

В этот год в Серпухов с большим войском прибыл сам Иван Грозный. Был отложен уже подготовленный поход на Ревель, так как станичники доложили, что хан с большим войском двигается к «Украине». Однако татары не появлялись. Более того, путивльский наместник Петр Татев прислал «грамоту», в которой сообщалось, что по его поручению сторожевые казаки ездили в Дикое Поле и вернулись, не обнаружив даже следов крымской конницы.

В Серпухове собрался военный совет. Пришли к выводу, что сторожевая служба явно не справилась со своей задачей. И хотя еще хуже было бы, если бы сторожа пропустили действительный поход, последствия оказались тяжелыми – русское войско бесцельно простояло в Серпухове, вместо того чтобы воевать на западной границе. Реорганизация сторожевой службы была поручена самому опытному воеводе, руководителю всей обороны «крымской краины» князю Михаилу Воротынскому.

Ему предстояло создать важнейший военный документ – первый русский устав сторожевой и пограничной службы. Воевода начал с изучения документов Разрядного приказа, касающихся пограничной службы на южной границе. Затем в Разрядный приказ были вызваны с границы бывалые служилые люди, в том числе и те, кто по старости или по увечью давно оставили воинскую службу, но обладали боевым опытом. Не забыли и тех, кто был в плену и тем или иным путем сумел вернуться. Все вызванные люди съехались в Москву в самом начале 1571 года. Их подробно расспрашивали и ответы записывали. Одновременно на границу были посланы «станичные головы» с целью проверки постановки сторожевых застав. После полуторамесячной напряженной работы был наконец одобрен и принят «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе» – первый в истории России пограничный устав.

В 1571 году Девлет-Гирею удалось совершить успешный побег на Российское государство. Основные русские силы направлялись в поход на Ревель и потому не успели помешать крымскому хану. 40-тысячное крымское войско сожгло московские посады и Земляной город, начались пожары в Кремле. Но полного успеха Девлет-Гирею добиться не удалось. Полк воеводы Михаила Воротынского, стоявший на Таганском лугу, отразил все атаки татар. Хан Девлет-Гирей не смог взять столицу, но все же нанес Московскому государству страшный урон. Были разорены коренные московские волости от берега Оки и до Москвы. Жителям столицы потребовалось два месяца, чтобы очистить город.

В 1572 году Девлет-Гирей вновь привел свою орду к границам Российского государства. Хан вывел в поле всю свою орду – до 60 тысяч человек, не считая присоединившихся к его войску многочисленных отрядов из Большой и Малой Ногайских орд (с 120-тысячным войском). Девлет-Гирей не без оснований надеялся на успех; он знал, что главные силы Руси находятся на западной границе.

В распоряжении «большого воеводы» Михаила Воротынского, на которого была возложена оборона всей южной границы, оставалось не более 20 тысяч ратников, но воевода грамотно распорядился своими силами. Не надеясь разбить хана в «прямом бою», Михаил Воротынский приложил все силы для укрепления берега реки Оки. Вдоль берега установили частокол, против бродов и переправ поставили пушки. Но для обороны всего укрепленного рубежа их оказалось слишком мало.

В ночь с 27 на 28 июля ногайская конница Теребердей-мурзы неожиданно захватила один из бродов, охранявшийся всего двумя сотнями дворян. Вслед за ней через Оку стала переправляться вся орда Девлет-Гирея и начала быстро продвигаться к Москве. Но Михаил Воротынский, понимая, что не смог преградить путь орде, принял смелое решение: задерживая фланговыми ударами продвижение хана к Москве, главными силами догнать татар и навязать им сражение. Хану удалось прорваться на серпуховскую дорогу, ведущую к Москве, но с тыла уже подходили русские полки.

Главное сражение с ордой состоялось при Молодях, в 45 верстах от столицы (Воротынский погнался за ним, настиг в 50 верстах от Москвы, на берегу реки Лопасни, в Молодях, и совершенно разбил его.). 28 июля полк Дмитрия Хворостинина разбил арьергард хана, возглавлявшийся его сыновьями. Девлет-Гирей направил против Дмитрия Хворостинина двенадцать тысяч крымских и ногайских всадников, но к Молодям уже успел прибыть с главными силами Михаил Воротынский. Он поставил передвижную крепость «гуляй-город», а Дмитрий Хворостинин заманил татар под огонь ее пушек и пищалей.

30 июля состоялось еще одно большое сражение при Молодях. Русские полки отбили все атаки татарской конницы. В плен был взят главнокомандующий ханского войска Дивей-мурза, в бою погиб предводитель ногайской конницы Теребердей-мурза.

2 августа хан Девлет-Гирей возобновил приступы. Он торопился: татарам была подкинута ложная грамота, будто бы на помощь Михаилу Воротынскому спешит новгородская рать. К концу дня Михаил Воротынский, оставив в «гуляй-городе» воеводу Дмитрия Хворостинина с частью войска, сам незаметно вышел из укрепления и лощиной пробрался в тыл к ханскому войску. По условленному сигналу Дмитрий Хворостинин открыл сильный огонь из пушек и пищалей, а затем устроил вылазку. Одновременно на татар напали полки Михаила Воротынского. Девлет-Гирей, думая, что появились подошедшие из Новгорода большие полки Ивана Грозного, в панике бежал. На реке Оке в начале августа русская конница разбила 5-тысячный отряд, прикрывавший бегство Девлет-Гирея. Но самому хану все же удалось уйти.

Битва при Молодях оказалась последней битвой воеводы Михаил Ивановича Воротынского. Эта победа не спасла Михаила Ивановича от подозрительности Ивана IV В 1573 году беглый слуга Воротынского (уличенный в татьбе) явился к царю Ивану IV с доносом на своего господина, обвиняя его в чародействе и в умысле извести царя. Царь тотчас же приказал сковать Михаила Ивановича и пытать; связанного его положили между двумя горящими кострами, и сам царь, как уверяет Курбский, пригребал пылающие уголья к телу Михаила Ивановича. Обгорелого, но еще живого, его сняли и повезли в заточение на Белоозеро; дорогой Воротынский скончался. Так замечательный полководец, более тридцати лет отличавшийся верной и блестящей службой, был лишен царем жизни по ложному доносу.

Князь Александр Иванович Воротынский, третий сын Ивана Михайловича, был первым воеводой в Казани (1558); в 1560 г. пожалован в бояре.

Иван Михайлович Воротынский

Воротынский Князь Иван Михайлович Воротынский (ум. в 1627), князь, боярин и воевода, старший из 2 сыновей послед. удел. воротын. кн Михаила Ивановича, освобожденный из белоозерского заточения только после смерти отца своего (1573), в первый раз был послан Иоанном Грозным, в звании воеводы, сначала в Муром, а потом в Казань для усмирения бунта в земле луговых черемисов.

В апр. 1582 направлен 1-м воеводой в Тулу. В том же году усмирял восстание луговых татар и черемисов в Казани. Зимой 1582/83 снова был послан через Муром и Ниж. Новгород «…в казанские места по казанским вестем, что казанцы заворошилися над казанцы промышлять» с большим полком 1-м воеводой.

В 1585—1587 активно участвовал в дворцовой борьбы в числе противников Бориса Годунова и на стороне кн. Шуйских, был подвергнут опале (как сторонник партии Шуйских ). По настоянию Бориса Годунова, он был сослан в дальние места и содержался по воле временщика боярина Б. Ф. Годунова в ссылке, в Нижнем Новгороде. Возвращен только в 1592 г., когда его пожаловали в бояре и отправили первым воеводой в Казань. Здесь пробыл он около 6 лет и с 1598 г. поселился в Москве, оставаясь верным Борису Годунову до самой его смерти.

При появлении первого Лжедимитрия, расположившегося в Туле, к нему «отправились бить челом избранные Московские люди: князь Иван Михайлович Воротынский и князь Андрей Телятевский. Они везли своему законному Государю Димитрию Ивановичу грамоту с приглашением занять его прирожденный стол. Грамота была написана от всех сословий, и первым подписался на ней патриарх Иов, только что разсылавший по всей Земле грамоты по случаю войны с Гришкой Отрепьевым, в которых последний предавался проклятию со всеми своими сообщниками. Московские послы прибыли в Тулу 3 июня, одновременно с посольством к самозванцу от его верных сподвижников — Донских казаков. Лжедмитрий позвал к своей руке казаков “преже Московских бояр”, которых казаки “лаяли и позорили”, а затем уже принял Воротынского и Телятевского; он встретил их грозной речью за долгое сопротивление законному Царю, “наказываше и лаяше, яко прямой царский сын”». Через год он был уже противником Лжедимитрия и способствовал его низложению. После гибели Лжедмитрия и возведении на престол Василия Шуйского, тут же присягнул Василию Шуйскому, во все время правления его Воротынский деятельно боролся с самозванцами и изменниками.

Шуйский послал его с сильным отрядом взять Елец, к-рый стал после Путивля одним из гл. опорных пунктов восставших во главе с И. Болотниковым. В. осадил крепость и наголову разгромил «воровское» войско, прибывшее на помощь ельчанам. «А как воровских людей под Ельцом побили, и к бояром и воеводам князю… Воротынскому приезжал стольник князь Борис Ондреевич Хилков», видимо, с благодарностью от царя. Однако, когда Болотников разбил под Кромами войско воеводы кн. Ю. Трубецкого, В. немедленно снял осаду Ельца и двинулся к Москве. В 1606—1607 активно участвовал в подавлении выступлений противников центр. пр-ва в Москве в период гражданской войны, но в одном из сражений с мятежным кн. А. А. Телятевским-Хрипуном был разбит под Тулой: «В 1607 г. князь Воротынский с войсками царя Василья Ивановича Шуйского город Алексин у мятежников взял, но, пошед в равном намерении под Тулу, от оных разбит и с остатками войск едва ушел в Алексин». 17 июля 1610 после стихийного веча на Лобном месте в Москве, где народ, руководимый З. Ляпуновым, Ф. Хомутовым и И. Н. Салтыковым, проголосовал за низложение Василия Шуйского, В., царск. свояк, отправился во дворец объявить царю о решении народа и просил его оставить престол, взяв себе в удел Ниж. Новгород. Шуйский вынужден был согласиться и тотчас же перебрался с женой на свой прежний бояр. двор. После этого В. стал членом «Семибоярщины », которая, по словам одного из современников, «прияша власть Государства Русскаго… но ничто же им правльшим, точию два месяца власти насладишася».

В походе против Болотникова и князя Телятевского он, однако, потерпел поражение. Воротынский принимал участие в низложении Шуйского и был в числе лиц, объявлявших ему боярский приговор. Сторонник и единомышленник патриарха Гермогена, Воротынский подвергся в 1611 году преследованию со стороны бояр — приверженцев Сигизмунда, был схвачен и посажен под стражу и вынужден подписать грамоту об отдаче Смоленска, освобождён в 1612..

Участвовал в заключит. заседаниях Земского собора 1612/13, был одним из кандидатов на престол, как один из знатнейших и способнейших бояр. Когда выбор остановился на Михаиле Федоровиче Романове, Воротынский стоял во главе лиц посланных к избраннику с просьбой поспешить в столицу. В 1613, после избрания царём Михаила Фёдоровича Романова, отправлен воеводой в Казань, был первым послом на съезде с польскими послами в Смоленске;. Туда к нему пришло распоряжение из Разрядного приказа по поводу мятежного казацкого атамана И. Заруцкого: «В Казань к боярину и воеводам ко князю Ивану Михайловичю Воротынскому от государя писано, велено ему голов з дворяны и з детьми боярскими, и с татары, и с черемисою, и с чюваши посылать по вестем к ним на помочь… да что будет от тех городов про Зарутцкого и про его умышленья каких вестей, и им всякие вести писати ко государю к Москве почасту».

В 1614 отозван в Москву. В 1616 рус. пр-во всячески стремилось нейтрализовать Речь Посполитую и пыталось подключить к этому Турцию и Крым. Рус. посланники несколько лет в Стамбуле раздавали меха везирям и др. тур. вельможам, терпеливо выслушивая от турок брань и упрёки за набеги казаков, утешаясь лишь обещаниями турок начать войну с Польшей. Крым. хан тоже не уставал брать с русских деньги и меха, обещая тревожить поляков набегами, но всё время что-то ему мешало выступить в поход. Тогда пр-во Михаила Фёдоровича обратилось с просьбой к императору Свящ. Рим. империи и попросило его стать посредником «в деле примирения Москвы с Польшею». Имп. Матиас отправил от себя посредником некоего Ганделиуса. Его стараниями под Смоленском встретились pyc. послы: В. «с товарыщи» и польск. посланники: еп. Киевский Казимирский, лит. гетман Я.-К. Ходкевич и канцлер Л. Сапега. Ганделиус явно поддерживал поляков: он не только считал правильной уступку Речи Посполитой земель, завоёванных ею у России, но и полагал, что pyccкиe, когда-то признав Владислава своим царём, теперь были просто обязаны возместить ему утрату цар. венца терр. приобретениями. В., однако, вёл себя достаточно независимо и пресекал все попытки поляков и Ганделиуса навязать ему их точку зрения. Михаил Фёдорович высказывал боярину своё неудовольствие по этому поводу, потому что боялся за своего отца, всё ещё томившегося в плену у поляков, желал его скорейшего возвращения на родину и готов был на большие уступки, лишь бы добиться освобождения Филарета. Несмотря на такую уступчивость своего государя, рус. послы не поддались чрезмерным притязаниям поляков, и съезды под Смоленском прекратились. Война стала неизбежной.

В 1620 и 1621 гг., в отсутствие Михаила Феодоровича, в звании первого воеводы ведал Москвой. В последние годы своей жизни он оставался вдали от дел и скончался схимником, под именем Ионы, в 1627 году.

Умер 8 янв. 1627. Имел сына Алексея и дочь Екатерину (+1637).

Князь Алексей Иванович Воротынский (ум. в 1642), сын предыдущего, был воеводой в Туле.

Иван Алексеевич Воротынский

Князь Иван Алексеевич Воротынский (ум. в 1679), сын предыдущего и двоюродный брат (по матери) царя Алексея Михайловича, сопутствовал ему во всех походах. В 1664 г. пожалован в бояре и дворецкие. Умер в 1679 году. С ним пресекся род князей Воротынских.

Владимир Богуславский

Материал из кн.: «Славянская энциклопедия. XVII век». М., ОЛМА-ПРЕСС. 2004.

Литература

Власьев Г.А. Потомство Рюрика. Материалы для составления родословий, СПБ, 1906-07.

Долгоруков П.В. Российская родословная книга. Ч. I-IV. — Санкт-Петербург, типография Э. Веймара (1854, 1855, 1856), типография III Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии (1857).

Руммель В.В., Голубцов В.В. Родословный сборник русских дворянских фамилий. Т. I-II. — Санкт-Петербург, издание А.С. Суворина. — 1886, 1887.

Родословная книга князей и дворян российских («Бархатная книга»). — Ч. I-II. М., 1787. Издание Н.И. Новикова.

Петров П.Н. История родов русского дворянства. Т. 1-2. СПб., 1885-1886 (переиздание в 2-х томах в Москве в 1991).

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — Санкт-Петербург.: Брокгауз-Ефрон. 1890-1907.            Материал предоставлен Типикиной Л. А.

(2463)

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *